 |
|
|||||
|
|
ШОП ЕМУ… Шпилы-вилы
… Шло обычное, если не сказать банальное, заседание правительства. Премьер-министр Николай Азиров находился в бодрейшем расположении духа: утренний километр на матрасе в бассейне и обязательные 30 потягиваний в кровати многие годы заряжали спортивного старичка неуемной злокипучей энергией. Для полного счастья оставалось всего ничего – найти подходящий объект и окатить его этой энергией с ног до головы. Впереди было еще почти целое заседание, и Николай Янович не сомневался, что объект вскоре отыщется: когда в стране полным ходом идет покращення, личного внимания премьера заслуживает любая мелочь. Закупили ли у кого надо для детской больницы томограф, украл ли кто надо в детской больнице томограф, в конце концов, просто на каком-то заводе лишний каравай с торжественной ленточкой завалялись – Николая Яновича ждали в каждом уголке необъятной страны пребывания, ну а если и не ждали, так на то и телефонная связь существует. Однако довольно скоро привычная эйфория премьера начала перерастать в недовольное напряжение: объект среди вопросов повестки дня упорно не вырисовывался. Премьер доставал из подготовленной аппаратом толстенной папки отчет за отчетом, жалобу за жалобой, однако инфляция в 0,2%, снижение надоев на Черниговщине и опять эти гребаные запорожские мосты, чтоб они утонули, не возбуждали в Николае Яновиче никакого интереса и желания. Минуты нервозного ожидания складывались в часы, раздраженный глава правительства уже успел раз восемь отругать папередников и вяло искал повод для девятого, министры уже устали прикрывать рты кулачками, прыская от очередной пирровой победы Николая Яновича над неподатливым государственным языком, и лениво склабились в лицо. В папке остался один тоненький листочек, исписанный витиеватыми вензельками. «Ну давай же, ну пожалуйста», – с надеждой прошептал Азиров, поправил очки на переносице и взял бумажку в руки. Это был он – Объект. Вензельки на листочке непонятным каллиграфическим приемом складывались в портреты президента Виктора Федоровича Януковеча, буковки – в заветные слова, а у Николая Яновича наконец-то складывались планы на сегодняшний день. Бланк народного депутата Михаила Чечитова (а именно эта бумажка и притаилась на дне важной государственной папки) гласил: «Дорогой ты наш и глубокоуважаемый Николай Янович! Несмотря на ошеломляющие успехи покращення на всех без исключения фронтах Вашей нелегкой борьбы, есть кое-где еще маленькие недочеты, мешающие народу спокойно и уверенно прославлять безошибочный курс правительства и Президента Виктора Федоровича Януковеча. Ежедневно депутатам от Партии регидронов в округах приходится выслушивать тысячи жалоб простых граждан на то, что по адресу «Киев, Печерский майдан» находится секс-шоп с просто непостижимыми ценами. Данную информацию подтверждают и миллионы телеграмм, приходящие в адрес руководства партии. Людей разводят как котят! Зарплаты первого заместителя председателя фракции тупо не хватает! Пожалуйста, примите меры и огромную благодарность от простого безмерно любящего Вас народа» – Все чули?! – победоносно спросил Азиров, зачитав документ, и медленно обвел присутствующих строгим внимательным взглядом поверх очков. Все министры, кроме первого вице-премьера Кавуна, забыли про навалившуюся лень и снова старательно прикрывали рты кулачками. На лице Сергея Геннадьевича блуждала сладострастная улыбка. «Вот сволочь, всем стыдно, за народ сердце болит, а он только радуется», – подумал Азиров, но благоразумно сдержал порыв гнева и продолжил: – Сегодня мы повинны лично вивчити проблемные вопросы ценообразования в данном закладе торговли! А то что же это получается? Ежели у человека, к примеру, прохудилось… эээ… Наталья Юрьевна, вот подскажите коллегам, что обычно в секс-шопе продается? – Ну, понимаете, Николай Янович, – густо покраснела министр социальной политики Королявская. – Вот видите, министр – а и та не знает! И где только училась? Люди страдают, ночами не спят, а министр даже не поинтересовался, не сходил в магазин, не пощупал, на зуб не попробовал… А остальные? Раиса Васильевна, может быть, Вы подскажете? – Николай Янович, ну не при людях же! – от напряжения кожа на лице министра здравоохранения Раисы Амбаловой натянулась, как на барабане. – А почему не при людях? Чем люди заслужили такое отношение? Мы здесь для кого работаем?! Мало люди от папередников натерпелись, что ли?! – Азиров мысленно поаплодировал себе за удачно ввернутую конструкцию. – В общем, так, Рая, Наташа, возьмите пару мужиков еще, и через час все собираемся на Печерской площади! Сергей Геннадьевич, Вам как самому ответственному доручаю прибути заранее и проконтролировать, чтобы к нашему приезду никто случаем цены не знизил. А то опять разведут сплетни, что для премьера Азирова специально показуху на базарах устраивают! Николай Янович смотрел на заметное даже со спины недовольное лицо удаляющегося Кавуна и тихо радовался маленькой мести. «Получи, мордатый! Эх, не забыть бы хоть у водителя спросить, что это за секс-шопы такие…» – подумал премьер и виновато взглянул в глаза самому большому вензельку на бланке Чечитова. *** «Ешкин кот! Так и забыл спросить у водителя», – выругался про себя Азиров, когда дверца лимузина с еле слышным щелчком захлопнулась и «мерс» плавно укатил, оставив премьера перед заботливо уложенной на мокром снегу красной дорожкой. Впрочем, Николай Янович особо не переживал: он привык импровизировать, а в заведениях торговли так вообще чувствовал себя как дома. На другом конце красной дорожки, сразу за обиженной фигурой встречающего Кавуна, красовалась ничем не примечательная белая будка вроде тех, в которых на Печерске продают сигареты, пиво, майонез, вчерашние батоны и противные охотничьи сосиски из сала и сухожилий. – «Шпилы-вилы», – прочитал вслух Азиров. – Сельскохозяйственный, что ли? – премьер недоумевающе огляделся. С полинявшего от солнца старого бигборда неподалеку на него смотрел Олег Лешко. В руках у Лешко были вилы, а правый глаз похотливо подмигивал. «Бррр!» – вздрогнул Азиров, отвернулся и быстро зашагал по дорожке. В магазинчике, куда еле втиснулась немногочисленная премьерская свита, было тепло и чем-то приятно пахло. – Вот смотрите, Николай Владимирович, и учитесь, – сразу начал вживаться в привычную роль Николай Янович. – И торговлей люди занимаются, и воздухом подышать приятно. А то на ваших сельскохозяйственных ярмарках вечно какой-то гнилой картошкой тхнет. Министр аграрной политики и продовольствия Пристяжнюк молча потупился и сделал вид, что внимательно изучает какой-то схваченный с витрины продолговатый оранжевый предмет. Странные манипуляции не ускользнули от внимательного взгляда премьера. – Вот что это у вас? Морковка? Вот по ней сразу видно, что это морковка! Чистая, крупная, ни грязинки, ни пылинки! Ее ж хоть немытой есть можно, давайте, покажу! Ох какая, еле в рот влазит… Красивые зубы Николая Яновича с наслаждением впились в утолщение на конце морковки, но неожиданно отскочили назад. Морковка не поддавалась. «Ух ты!», – удивился премьер и нажал сильнее. Зубы отбросило с не меньшей силой. Азиров напрягся изо всех сил, и воцарившуюся тишину наконец разорвал долгожданный хруст. – Вот же ж твеждая, – прошамкал Николай Янович и выплюнул на пол обломки вставной челюсти. Заботливая рука Раисы Амбаловой тут же выудила из сумочки запасные зубы и протянула шефу. – Спасибо, Рая. Ты тильки смотри – февраль месяц на дворе, а она даже вянуть не начала! Девушка, а взвесьте-ка мне килограмчик! Рублей пять за кило, правильно ведь я кажу? А за четыре продадите? Девушка-продавщица захлопала огромными с перепугу глазами, трясущимися пальцами достала мобилку и лихорадочно застучала по кнопкам, но, увидев страшную гримасу вовремя вошедшего в магазин Кавуна, обмякла и пролепетала: – П-п-продам, конечно, Николай Янович… – Ну тогда я два возьму, чтоб такой глазастенькой выторг был побольше! – Азиров игриво подмигнул продавщице, отслюнявил 8 гривень, сложил морковку в авоську и продолжил инспекцию. – Э-эх, Сергей Геннадьевич, я вот сейчас дома на терочке ее натру, лучка порежу, да на сковородочку с маслицем, – объяснил подобревший премьер своему необъятному заму. – Да, кстати, симпатишная, а маслице у тебя есть? – Вот, держите, – протянула обреченная продавщица какой-то тюбик. – Массажное, с ароматом банана… – «Мега-Член», – прочитал на этикетке Азиров. – Ты смотри, шельмы, чего только не придумают, чтоб продавалось лучше! Приходи ко мне, Наташа, «Мега-Членом» угощу, – вдруг весело спел глава правительства, и министр социальной политики Королявская зашлась в нервном кашле опытного курильщика. – И главное, недорогое ведь, Николай Янович. Вот этот тюбик маленький, я спрашивал, – всего 5 гривень! – сыграл на опережение коварный Кавун. Мысль о том, что старик может уже сегодня наесться всего этого добровольно, грела ему душу и рождала в воображении самые радужные картины счастливого завтра. Продавщица судорожно сглотнула. Азиров расплылся в счастливой улыбке и выудил из выездной тужурки засаленную пятерку. – Слышь, мать, а яички у тебя, поди, тоже сыщутся? Вон какие красивые на витрине стоят. Свежие? – Вам какие, Николай Янович? Есть виброяйцо белое, есть коричневое, есть черное, цена 70 долл… – Ух ты! – громко перебил продавщицу Кавун и незаметно показал несчастной пухлый кулак. – Николай Янович, видите, даже черные яйца есть! 70 копеек – где Вы еще такие найдете? – Дааа, ишь как мы удачно зашли! Знаешь, девонька, я уже человек немолодой, черные яйца разве что в кино немецком видел, хехе, – старик сально усмехнулся и, довольный остротой, обвел взглядом присутствующих дам, – так что ты мне два десяточка белых пробей. Только без этих проводков-коробочек, сейчас Наташа сгоняет, из лимузина яйценоску принесет, вот туда их и сложишь, чтобы не побились. Королявская угрюмо вышла из магазина, как можно громче хлопнув дверью. – И как это я раньше в эти ваши секс-шопы не захаживал? В супермаркете напротив вчера был – там и то дороже! – не мог нарадоваться Николай Янович. – Хм, так может, у вас и шапочка для бани найдется? Я вот заметил вчера – шапка и лапти у меня прохудились, так лапти я еще эту зиму дохожу, а вот шапку бы справить не помешало… Девушка на секунду задумалась, выбежала в подсобку и принесла оттуда премьеру красочную упаковку. – Ты смотри какая красота, – зацокал языком восторженный глава правительства. – Кожаная! Я жене в позапрошлом году вот точно такую дубленку брал, только бежевую. И лицо все закрывает, чтобы паром не обожгло – умеют же люди, даром что бани нашей калужской никогда не видывали! За 25 же сторгуемся? Да что я кажу, конечно, сторгуемся! А знаешь, лапушка, давай две. Вот эта тебе, Сергей Геннадьевич – знаешь, как под кожей пропотеть можно? Вот ты раза три в сауну сходишь – мигом пару килограмм со щек сойдет… – Я в сауну не хожу, Николай Янович. Мне и ванны хватает, – заскромничал первый вице-премьер. – Да и потом, тут какой-то красный шарик изо рта торчит… – А это, Сергей Геннадьевич, видимо, чтобы ты кушал поменьше, пока рот занят. В общем, как ни крути – добротная обновка! – объяснил Азиров. – А что это у вас за соски такие интересные? Смотри, Рая, цветные, красивые, внукам не хочешь? Твой сынуля, поди, таких не делает. – Это анальные стимуляторы, Николай Янович, – тихо сказал Кавун и густо покраснел. – Какие еще симуляторы? – Ну, пробки… – сказал Кавун и покраснел еще больше. – А, пробки! Ну так возьми себе парочку для своей ванны, все в хозяйстве пригодится, – не унимался старик. – Для моей ванны не нужно, там и без них есть… – совсем тихо проговорил Кавун и отошел, чтобы не продолжать затянувшийся разговор. – А хорошо тут у вас, – вернулся к девушке Николай Янович. – Сколько Чечитову всего про вас наврали, а здесь и выбор есть, и недорого. Прям аж уходить не хочется… Девушка сидела и тупо улыбалась в ответ. Пачку транквилизаторов она проглотила, пока искала главе правительства страны кожаную шапочку для бани. Снаружи донеслись матюки, затем глухие удары, затем опять матюки, дверь распахнулась, и в магазин вкатился клубок из визжащих тел. Затем из клубка высунулась рука с пачкой фотографий, и тоненький голос пропищал: – Николай Янович, я к Вам! Азиров сделал знак рукой, и клубок тел распался на охрану премьер-министра и помятого тщедушного человечка. Охрана молча поднялась, отряхнулась и тут же невозмутимо вышла из магазина. – Николай Янович, я общественный активист! Я хочу пожаловаться на супермаркет напротив! Я туда хожу каждый день, а там – гнилая хурма, просроченная индюшка, а еще там бегают тараканы, бродячие собаки и коты, летают вороны, – протараторил мужичок и в чувством выполненного долга принялся шумно отдыхиваться. Счастливое лицо Азирова красиво нахмурилось, он повернулся к самому незаметному члену своей свиты, все это время с интересом изучавшему витрины с большими грудастыми куклами, и весомо произнес: – Здесь присутствует первый заместитель главы столичной городской госадминистрации Анатолий Голубценко. Это вопрос к вам, Анатолий Константинович… *** Всю ночь жители Печерского района не могли заснуть от страшного грохота, скрежета и гудения тяжелой муниципальной техники. А весь следующий день торговцы Печерского рынка квасили прямо за прилавками, пытаясь переварить увиденное. Круглая громадина супермаркета исчезла, оставив после себя мертвый, холодный, весь в бетонной крошке, ярких обертках и вонючем плодовоовощном месиве пустырь. И лишь на краю пустыря в гордом одиночестве красовалась белая будка, на которую, сжимая вилы и похотливо подмигивая правым глазом, с полинявшего от солнца бигборда смотрел Олег Лешко. СМ. ТАКЖЕ: Азаров потребовал от продавцов супермаркета заняться выращиванием украинских мандаринов Азаров таки вляпался в сексуальный скандал
|
|
«Обком» попытался представить себе, как бы могла сложиться встреча Николая Яновича и секс-шопа, будь собственники последнего чуть поудачливее.
|
Перепечатка, копирование или воспроизведение информации, содержащей ссылку 
|
|